Николай ЖИДКОВ |
«Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: «смотри, вот это новое»; но это было уже в веках, бывших прежде нас» (Ек. 1,9-10). Слова Екклесиаста как всегда актуальны. Особенно когда все мы переживаем непростые времена. А вы думали, что пандемий раньше не было? Увы, были. И люди также сидели взаперти, и методы борьбы с инфекциями особенно не отличались от сегодняшних. За примерами далеко ходить не надо.
Смертельная гостья из Азии
На протяжении столетия, с 1816 по 1923 годы, в мире бушевали пандемии холеры. Причиной распространения малоизвестной прежде болезни могла послужить мутация бактерии-возбудителя, произошедшая в Бенгалии.
В 1830 и 1831 годах первая эпидемия этого самого смертоносного в XIX веке инфекционного заболевания вспыхнула в России. Она явилась составной частью второй пандемии холеры, которая началась в долине Ганга в 1829 году. По официальным данным, из 466 457 заболевших в России холерой умерло 197 069 человек. Т.е смертность составила более 42%.
В начале смертельная инфекция заявила о себе в южных провинциях. Отчасти это объяснялось возвращением из Азии русской армии после нескольких лет войн. Но, как бы там ни было, заболевание стало достаточно быстро распространяться по всей стране.
Для пресечения холеры 9 сентября 1830 года была образована Центральная комиссия. В крупных городах развернули временные холерные больницы. Возглавить борьбу с «моровым поветрием» царь поручил министру внутренних дел Закревскому, который, по свидетельству современников, «принял очень энергичные, но совершенно нелепые меры, всю Россию избороздил карантинами, — они совершенно парализовали хозяйственную жизнь страны, а эпидемии не остановили». Тысячи людей и лошадей с товарными обозами задерживались у застав, высиживая карантин. В тех, кто пытался пробраться через оцепления, приказано было стрелять.
Торговля в городах прекратилась, банки перестали проводить платежи. Официально рекомендовалось иметь при себе раствор хлорной извести или крепкого уксуса, которым нужно было часто протирать руки, участки лица около носа, виски и пр. С этой же целью советовали носить в кармане хлориновую известь.
Неслыханные прежде запреты на передвижение вызывали недовольство всех сословий и порождали холерные бунты. Так, в Тамбове пятитысячная толпа горожан захватила губернатора, которого на следующий день пришлось вызволять конным жандармам. В Севастополе восставшие удерживали город в течение пяти дней.
Из-за карантинов помещики, разъехавшиеся на лето по своим усадьбам, с наступлением холодов не могли вернуться в Москву и оказались запертыми в деревне. В число невольных узников попал и наш великий поэт Александр Сергеевич Пушкин. 31 августа он выехал из Москвы в Болдино, чтобы вступить во владение близлежащей деревней Кистенево, выделенной ему отцом по случаю скорой женитьбы на Наталье Гончаровой. В свое имение Пушкин приехал 3 сентября, рассчитывая за месяц управиться с делами. Но, холерные карантины задержали поэта здесь на три месяца Правда, без дела на самоизоляции Пушкин не сидел. Этой поре было суждено стать знаменитой Болдинской осенью — наивысшей точкой пушкинского творчества, когда из-под его пера вылилась целая библиотека произведений: «Повести Белкина», «Маленькие трагедии», последние главы «Евгения Онегина», «Домик в Коломне», «История села Горюхина», «Сказка о попе и о работнике его Балде», несколько набросков критических статей и около 30 стихотворений.
Но, вернемся к пандемии. Обыватель был напуган. Отсутствие надежной диагностики позволяло в каждой внезапной смерти подозревать холеру. В последствии слухи о возвращении «индийской болезни» будоражили русское общество на протяжении всего последующего десятилетия. Характерная цитата из писем москвича того времени: «Алексей Бобринский сказывал, что у них холера около Тулы, что умер у него вдруг садовник; жена его, испугавшись, бежала оттуда, забрав всех детей, сперва в Богородск, а там едет сюда».
Но еще более русских были напуганы европейцы. Новости о том, что страшная гостья из глубин Азии через Россию достигнет порога Европы, вызывали ужас и оцепенение в Париже и Лондоне. Никогда со времени изгнания Наполеона в европейских столицах не ждали вестей из России с таким нетерпением, как в 1830 году. Хотя письма, приходившие из нашей страны, на западе с целью дезинфекции окунали в уксус, холера все-таки проникла в Европу, а оттуда экзотическая восточная болезнь пробралась и в Западное полушарие.
Навоз – против холеры
А как арзамасцы переживали эпидемию? Об этом читаем в исторических сведениях…» Н.М. Щеголькова.
«1830 год оставил по себе надолго скорбную память по всей России тем, что появившаяся в этом году дотоле неведомая болезнь холера унесла с собой множество жертв. Бедствие это было тем уже ужаснее, что случилось в первый раз: никаких средств ни для устранения этого бедствия, ни для разумной борьбы с ним никто не знал. Все меры, которые тогда принимались, впоследствии оказались бесполезными и даже, подчас, смешными и странными, а то, что необходимо было делать, как будто нарочно, не применялось».
По свидетельству краеведа, первые случаи холеры в нашей губернии были выявлены в Нижнем Новгороде, где во время ярмарки умерло несколько человек. Но поскольку, торговля в этот год шла весьма бойкая, арзамасцы, не смотря на смертельную опасность и запреты, съездили на ярмарку, причем некоторые ни по одному разу.
Между тем, в ожидании всплеска эпидемии, были введены жесткие карантинные меры: въезд в Арзамаса и выезд из него запретили, а подъезды к городу обрыли канавами.
«Через канаву переезд был строжайше воспрещен, — повествует Н.М. Щегольков. – В канавах и около них беспрестанно курился навоз. Это курево считалось очищающим воздух и отгоняющим холеру. Но между тем практиковалась следующая нелепица. Наступила осень и пришло время рубить капусту: ведь, в самом деле – холера холерой, а тем кто останется в живых не без щей же оставаться! И вот тогдашнее мудрое начальство разрешило жителям покупать капусту, которую крестьяне подвозили к канаве. Через канаву, издали капусту осматривали, торговались, покупали, только по рукам не ударяли. Потом капусту со счетом перекидывали через канаву, а на ту сторону летели завернутые в какую-нибудь тряпку, деньги. Очевидно, думали, что нельзя только прикасаться друг к другу, а с капустой, с деньгами, или чем другим холера перейти не посмеет…»
По мнению историка, нарушение «режима самоизоляции» и «онлайн доставка товара» принесли свои горькие плоды. 20 сентября холера перескочила канавы и появилась в нижней части города на постоялых дворах. Вероятно, она была занесена приезжими.
Арзамасцы усиленно молили Бога об избавлении от постигшего бедствия. Совершались молебны и крестные ходы. Но уже 24 сентября в городе от холеры умерла мещанка Бирюкова. Городничий не дозволил отпевать ее в храме, и обряд совершили на Тихвинском кладбище. Эпидемия в городе продлилась всю осень.
«К зиме холера прекратилась, похитив в Арзамасе сравнительно не много жертв», — свидетельствует краевед.
Урок — не в прок?
Следующая волна холеры накрыла Россию в 1847–1848 годах. В мае 1848 года инфекция появилась в Москве, а в июне – в Петербурге. В мировом масштабе пандемия продолжалась 12 лет, при этом заболело 2 589 833, умерло 1 032 864 человек, уровень смертности составил 39,9 %.
В Арзамасе эпидемия вспыхнула в конце июня 1848 года. Первыми жертвами заболевания стали 3 человека из семьи Щелкиных. Городскими властями вновь вводились карантинные меры и проводились усердные молебны и крестные ходы.
«Эпидемия 1848 года была самой сильной в Арзамасе за все XIX столетие», — констатирует Н.М, Щегольков.
При этом, в самый разгар ее в городе умер купец Василий Иванович Шкарин.
«Нужно удивляться тогдашним порядкам, — недоумевает историк. — Смерть Шкарина последовала от холеры, в этом не было ни у кого сомнения. Умер даже старик, который его обмывал, и также от холеры. Но между тем, Шкарина не хоронили до третьего дня, потом хоронили с выносом, отпевали торжественно в приходской церкви, в доме были устроены обычные поминки, на которых даже протоиерей Стефан Пименович пресытился, как сам он пишет в своем дневнике. С такими порядками арзамасцы, конечно, не далеко ушли, от того, что было в 1830 году, когда жгли навоз…»
При всем этом, не смотря на то, что историк называет холеру 1848 года «самой сильной» в Арзамасе умерло сравнительно не много людей. «Врачи пришли к заключению, что само известковое свойство воды в Арзамасе препятствует развитию холеры», — сообщает Н.М. Щегольков.
22 сентября эпидемия в городе прекратилась. По этому случаю был совершен благодарственный молебен и крестный ход вокруг города. У обоих кладбищ отслужили панихиды по умершим от холеры.
При цитировании ссылка (гиперссылка) на официальный сайт Православной краеведческой конференции «Щегольковские чтения» обязательна
