1917: от либерализма до диктатуры

Андрей ПОТОРОЕВ |

«Великая бескровная» февральская революция 1917 г., как назвали ее современники, была полной неожиданностью как для населения России, так и для самих революционеров. За две недели до этого, выступая на собрании швейцарских рабочих, Ленин заявил собравшимся, что революция в России обязательно свершится, но вряд ли её свидетелями станет его поколение. Когда ранним утром 28 февраля к Ленину прибежал один из его товарищей и сообщил о начале революции в Петрограде, тот отказался ему поверить¹.

Как же отреагировал русский народ-богомолец на известие о свержении самодержавия? Как ни странно, но реакция была положительная, даже восторженная. Революцию встретили как панацею от всех бед и проблем. Грезили наступлением светлого будущего, царства свободы. Но как известно, от добра добра не ищут.

2 марта 1917г. (старый стиль) в Арзамасскую городскую управу пришла телеграмма из Нижнего Новгорода о «свержении при помощи нашей доблестной армии» старого правительства, «ведшего страну к гибели». Можно с уверенностью утверждать, что арзамасцы по-разному отнеслись к этой новости. Революции никто не ждал, более того, в городе, переполненном австрийскими военнопленными, горожане жадно следили из газет за событиями на фронте, ожидая весеннего наступления войск Антанты и окончания войны. Поэтому известие о революции сильно встревожило всех без исключения горожан – и купцов, и мещан, и рабочих, и солдат, и представителей политических партий, и крестьян уезда.

2 марта, в день получения телеграммы из Нижнего, в Арзамасской типографии Порошенкова по приказу городского головы Н.М. Щеголькова было отпечатано 500 экземпляров воззвания Временного правительства, и иных постановлений народившейся власти.

3 марта 1917г. в десять часов утра состоялось экстренное заседание городской думы, на котором было объявлено о полной солидарности с Временным правительством, учрежден временный комитет из состава депутатов думы, членов земства, общественных организаций и рабочих. Власти города призвали народ к спокойствию во имя единения и порядка². В тот же день начальник арзамасского уезда Панютин и городской голова Щегольков военной телеграммой в Нижний Новгород, просят экстренно прислать в город и уезд 7 офицеров, 21 унтер-офицера и полроты солдат, мотивируя тем, что хотя в городе и спокойно, но реальных сил у воинского начальника нет³.

4 марта в городе разоружали полицию. Блюстители порядка добровольно сдавали оружие и переходили на сторону новой власти. В этот же день Панютиным был арестован арзамасский воинский начальник К. Довгинский и его помощник подпоручик Степанов. Причиной послужили волнения нижних чинов в гарнизоне. Городская дума выпустила воззвание к населению с призывом «спокойно отнестись к событиям, значение которых сейчас нельзя измерить, воздержавшись от митингов и демонстраций во имя победы над врагом в Великой войне»⁴. Это был последний спокойный день в Арзамасе. Дальше началось «веселое время» как метко заметил А.Гайдар, описывая события февраля в автобиографической повести «Школа».

5 марта 1917г. циркуляром Временного правительства губернаторы устранялись от своих обязанностей, и управление губернией временно возлагалось на председателя губернской управы в качестве губернского комиссара Временного правительства⁵. Сразу после февральской революции в Арзамасе появились новые органы власти – Общественные комитеты, наделенные широкими полномочиями, ставшие местным органом Временного правительства⁶. 8 марта Общественный комитет выпустил воззвание к горожанам Арзамаса: «Теперь не время для борьбы и мести!..» — призывали населения новые власти – «Создадим народную милицию!». Для демократизации общественной жизни Комитет публиковал свои отчеты в специально созданной газете «Известия арзамасского общественного комитета». До нас дошло десять номеров этого издания. Из них мы узнаем о настроении народных масс в дни революции, которое соответствовало духу времени: собрания, митинги, дискуссии. Так, 16 марта в здании Реального училища состоялось собрание учащихся старших классов этого учебного заведения, городской женской гимназии и учительской семинарии. На повестку дня был поставлен один единственный вопрос: «Наше отношение к войне». Долго гудела аудитория в двести человек. Ораторы сменяли ораторов. Жаркие споры переходили в мелкие потасовки. Большинство речей звучало в пользу войны: «Война до победного конца!». В конце собрания, когда заслушали всех желающих, состоялось голосование. Лишь 23 школяра проголосовало за окончание войны. Остальные были солидарны с Временным правительством. Этот небольшой факт позволяет увидеть, как всё общество, от мало до велика, стало вдруг политизировано, втянулось в гибельный круговорот революционного беснования⁷.

Между тем, чиновники «старого строя» и монархисты лишились своих мест. Так, начальник Арзамасского гарнизона, полковник Геймовский, 4 марта был отстранен от должности предписанием Начальника Арзамасского уезда. 5 марта 1917 г. на эту должность вступил прапорщик Д.Д. Брусков, о чем свидетельствует Приказ №1 по Арзамасскому гарнизону⁸. Несколько слов нужно сказать об этом человеке. Дмитрий Дмитриевич Брусков родился 14 октября 1889 г. в деревне Нюхалово Сокольского уезда Ивановской губернии. Социальное происхождение его неизвестно, но из анкетных данных следует, что в 1909-10 учебном году он был смещен с высшей должности на низшую. Скорее всего, обучаясь в военном училище, за какие-то провинности он оказался пониженным в чине. С 24 июня 1916 г. Брусков заведовал вторым арзамасским пунктом военнопленных, находившемся в селе Выездном. Революционная волна февраля выбросила прапорщика в большую политику. С 4 марта по 1 ноября 1917 г. он занимал несколько раз должности начальника Арзамасского гарнизона, воинского начальника, начальника Арзамасской милиции, а также был заместителем председателя Арзамасского Совдепа. По сведениям анкеты, Брусков не состоял ни в какой партии. После большевистского переворота он в 1918 г. снова заведовал Отделом и пунктом военнопленных⁹.

Тем временем город бурлил. 5 марта возбужденная толпа окружила дом городского головы Н.М. Щеголькова и потребовала его тюремного заключения. Прапорщик Брусков, желая заслужить доверие толпы, посадил почетного гражданина под домашний арест, и уже 6 марта Николай Михайлович в срочной телеграмме председателю Нижегородской Губернской Земской Управы Демидову просит освободить его от обязанности Начальника г. Арзамаса и должности городского головы. Щегольков просил: «…Желая более всего на свете общественного спокойствия…прошу воинской охраны моего дома и семьи от могущих быть оскорблений и погрома»¹⁰.

Депутаты городской думы и не думали уговаривать Щеголькова остаться. 8 марта 1917 г. дума издает постановление: «Городская дума, приветствуя со своей стороны обновленный строй Государственной жизни, определяет: выразить по телеграфу Временному правительству свои сочувствия, восторг и глубочайшую преданность…На временную должность городского головы избирается потомственный Почетный гражданин Вячеслав Алексеевич Бебешин»¹¹.

11 и 12 марта 1917 г. настоятель церкви Спаса Нерукотворенного, что на Сальниковой улице (сейчас К.Маркса) привел к присяге на верность новому правительству солдат и офицеров Арзамасского гарнизона¹². 15 марта все свободные от нарядов воинские и классные чины гарнизона отправились на панихиду в Воскресенский собор «по павшим борцам за свободу»¹³. Кто был инициатором панихиды неизвестно, как неизвестно и то, какие борцы за свободу поминались на заупокойной службе. 20 марта в должность начальника Арзамасского гарнизона вступил вместо прапорщика Брускова подполковник Локчевский, а 22 марта состоялось значимое событие для объятого революционным настроением города. В этот день состоялось первое заседание Исполкома советов Солдатских депутатов (ССД как тогда писали) Арзамасского гарнизона. Первым председателем был избран солдат Алексей Иванович Покровский. Его заместителем – солдат Соколовский¹⁴. Вскоре были образованы и другие Советы – 26 марта Рабочих депутатов, и 20 июля Крестьянских депутатов¹⁵. Рабочий Совет возглавил Андриан Васильевич Ростовский, владелец небольшой кожевенной фабрики, занимавший должность председателя кожевенно-заводских контрольных комиссий. Рабочие с уважением относились к этому человеку, о чем свидетельствуют их неоднократные заявления на собраниях Совета.

Политические предпочтения арзамасцев соответствовали общероссийским. А.И. Покровский был меньшевиком, а председатель рабочих Советов – А. В. Ростовский социалистом-революционером (эсером). По мнению местного ученого-краеведа В.И. Грубова, до июля 1917 г. в составе обоих Советов не было ни одного большевика, хотя существовавший в городе комитет РСДРП формально объединял меньшевиков и большевиков¹⁶.

Что касается большевиков, то их в Арзамасе было всего несколько человек. А.Д. Одинцов упоминает о трех женщинах-большевичках весной 1917 г.: М.В. Гоппиус (1876-1961), С.Ф.Шер (1876-1950) и Ю.И. Рюриковой ¹⁷. Удивительно, как эти сорокалетние представительницы слабого пола сумели за каких-нибудь полгода увлечь за собой несколько десятков поклонников-сторонников из числа молодежи и учителей Арзамасского Реального училища. В июле число большевиков достигло 29 человек¹⁸.

Новая власть в лице Советов Солдатских депутатов и Общественного комитета, хотя и стояла на революционных позициях, не посягала на коренную ломку устоев русского общества. Местное самоуправление в лице Думы, обеих Управ и Земского собрания, как и прежде, было озабочено текущими делами: чем накормить граждан города и уезда, где размещать беженцев и раненых, как субсидировать водопровод и проч., и проч.

5 апреля 1917 г. в Арзамасский гарнизон пришла телеграмма Командующими войсками Московского округа: «Офицеры и солдаты Московского военного округа, Христос Воскресе! В светлый день Воскресения Христова и в светлый праздник воскресения Руси от долгого и тяжелого сна, беззаветно верю, что ожила и окрепла в ваших сердцах вера в победу над врагом и в светлое будущее русского народа под светлым знаменем свободы, равенства и братства»¹⁹. Эта телеграмма была прочитана перед арзамасскими офицерами и солдатами, которые в лице ССД еще раз засвидетельствовали преданность Временному правительству. На 1 мая солдатские депутаты наметили проведение революционного митинга. В этот же день, бывший воинский начальник – полковник Геймовский по жалобе его преемника подполковника Локчевского должен был очистить занимаемую служебную квартиру. Революционно настроенного босса поддержали солдаты и вошли с ходатайством в Арзамасский Общественный комитет о «немедленном выселении полковника Геймовского из Арзамаса, как вредный элемент, который нарушает планомерную жизнь в общем ходе дела»²⁰. Это первый случай репрессивных мер арзамасских солдат по отношению к своему командиру, который нам удалось обнаружить в архиве. Да и он-то был спровоцирован подполковником Локчевским, движимым своекорыстными, а отнюдь не революционными интересами. И еще стоит заметить, что ССД не смог решить такой простой вопрос о выселении «вредного элемента» своими силами, а заручился поддержкой Общественного комитета, что свидетельствует о слабости Советов весной 1917 г. в Арзамасе.

С 12 по 14 апреля 1917г. в городе проходило экстренное заседание Арзамасского уездного земского собрания, на которое съехалось 72 гласных (депутатов) от 21 волости. Перевесом в 10 голосов, 13 апреля 1917г. земское собрание избирает на пост Председателя земской управы именно т. Тархова вместо уволенного помещика Г. Панютина. Последний слыл за старого революционера, пострадавшего при «царизме», и поэтому восторженные земцы «выписывают» из Петрограда именно его, своего земляка.

19 апреля Тархов телеграфирует в Арзамас: «Сердечно благодарю. Приеду 24-го из Нижнего»²¹. Таким образом, и арзамасское земство прочно встало на путь революционной демократии.

Для охраны нового порядка 1 марта 1917г. в Петрограде были сформированы первые отряды милиции, пришедшей на смену полиции. В Арзамасе 8 июня Арзамасским ССД и СРД был назначен начальником городской милиции уже известный нам прапорщик Брусков²². После прихода к власти большевиков, Брусков 20 ноября 1917г. избирается заведующим «Выезднослобоцким пунктом военнопленных»²³. В январе 1918г. он на несколько дней замещает должность заболевшего начальника Арзамасского гарнизона. По всей видимости, Брусков обладал неплохими организаторскими способностями и был популярен в солдатской среде. После 1918г. жизнь Дмитрия Дмитриевича покрыта завесой неизвестности, но в середине 30-х гг. он состоял на службе делопроизводителя и счетовода районной конторы «Союззаготшерсть». Волна большого террора не прошла мимо активного участника февральской революции. 2 августа 1937 г. он был арестован как член меньшевисткой партии (выше мы говорили, что бывший прапорщик был беспартийный!). 8 сентября «тройка» вынесла приговор, а 14 сентября 1937 г. Брусков был расстрелян²⁴.

В начале июля 1917г. подполковника Локчевского в должности воинского начальника сменил подполковник И.И.Арцишевский.

Осенью 1917г. в России проходила кампания по выборам в Учредительное собрание. На фоне общероссийского кризиса и недоверия населения Временному правительству, популярность начинают набирать большевики, выдвинувшие доступные и желанные народом популистские лозунги: «Мир народам», «Земля крестьянам», «Фабрики рабочим» и т.п. В Арзамасском уезде и городе большевистский список собрал 14 тысяч голосов сочувствующих, тогда как меньшевики всего – 3 тысячи. Однако подавляющее число голосов осталось за эсерами – 50 тысяч²⁵. Таким образом, в момент своей наивысшей популярности, большевики пользовались симпатией менее 20% арзамасцев, имевших право голоса. В октябре 1917 г. в составе объединенного Совета уже входило шесть депутатов-большевиков.

27 октября 1917 г. в Арзамас пришло сообщение о свержении Временного правительства в Петрограде и переходе власти в руки большевиков во главе с В.Лениным. Арзамасский Совдеп, состоящий в основном из эсеров и меньшевиков, под председательством Ростовского высказался против захвата власти и осудил «безответственное выступление большевиков».

10 ноября большевистский Военно-революционный комитет совершил вооруженный переворот в Нижнем Новгороде. 11 ноября в Арзамасе для предотвращения захвата власти коммунистами, был создан местный Комитет спасения Родины и революции, которому предполагалось передать всю полноту власти в городе и уезде. В состав Комитета вошли секретарь Совета меньшевик Ф.И.Киселев, эсер Н.И. Каламин, кадеты Лебяжьев, Желоховцев и другие. Комитет приступил к формированию боевой дружины²⁶. Но реальных действий предпринято не было.

Переломный момент наступил 17 ноября 1917г. В этот день собралось общее собрание Совета рабочих и солдатских депутатов. Из 54 членов на нем присутствовало 39 человек. После обсуждения текущего момента, когда разногласия народных избранников обострились, большевики внесли предложение устроить получасовой перерыв для фракционных совещаний. По окончании перерыва был поставлен вопрос о выборах в президиум Совета. От большевиков в председатели выдвигался Сахаров, от социалистического блока – Покровский. В итоге голосования последний получил 15 голосов против 31 своего противника. Председателем президиума, таким образом, стал большевик Сахаров. В ответ на это социалисты отказались от дальнейшего голосования, что было первой тактической ошибкой, поскольку заместителем председателя тут же избирается большевик Зыбин, секретарем – большевик Е. Гоппиус и Петров.

После разгоревшихся споров между политическими противниками, было решено кооптировать в Совет еще 6 человек. Социалистический блок предложил разделить места поровну между противоположными лагерями. Большевики не согласились. Тогда меньшевики и правые эсеры отказались выдвигать своих кандидатов. Это была вторая тактическая ошибка, вследствие которой все шесть мест в Совете получили опять большевики²⁷.

На следующий день, 18 ноября 1917г. меньшевики не явились на заседание Совета, рассчитывая, что не набравши кворума, тот не сможет продолжать работу. Однако двадцать большевиков объявили собрание правомочным и вынесли известную резолюцию о признании законным вооруженное восстание в Петрограде 25-26 октября.

На этом же собрании большевистский Совдеп предложил немедленно разойтись Комитету спасения Родины и революции, а весь материал по организации дружины доставить в Совет. Тогда же под контроль новой власти перешла арзамасская почта и телеграф, куда были направлены уполномоченные товарищи – Софья Шер и Михаил Крылосов. Охрана этих стратегических пунктов возлагалась на солдатскую секцию.

Эсеры и меньшевики продолжали агитацию среди населения накануне намеченных на январь 1918 г. выборов в Учредительное собрание России. Конечно, популярность социалистов сильно беспокоила коммунистов. Поэтому 21 декабря 1917 г. Арзамасский исполком в ответ на обвинения эсерами партии большевиков в измене и шпионаже в пользу Германии, постановил: а) удалить эсера Добрынина из земельного комитета; б) дело о партии эсеров передать в революционный трибунал; в) ввести цензуру по типографиям²⁸. Таким образом, всякие рассуждения о демократии большевики пресекали на корню. Захватив власть в свои руки, они не намеревались с ней расставаться ни при каких обстоятельствах.

Исследуя состав первых большевистских исполкомов нельзя не заметить, во-первых, большой текучки кадров, во-вторых, постоянного перемещения по должностям, в-третьих, возраста представителей власти. Так, Председателю Исполкома советов Вавилову Ф.А. в 1917 г. было 32 года; секретарю, а в 1918г. заведующему Отделом труда, Е.Е. Гоппиус – 20 лет. Председателю арзамасского совнархоза Шарову И.М. – 25 лет. Отдел продовольствия возглавлял Белохвостов А.А., бывший печник, 27 лет. Средний возраст управленцев составлял 22- 30 лет²⁹.

Вообще товарищи, возглавлявшие Арзамасский исполком, обладали безупречной «классовой принадлежностью». Все, как один – выходцы из крестьян или рабочих. Образование практически у всех – «низшее». Да и члены Совнаркома вкупе с верхушкой ВЦИКа не блистали ученостью. Все как один – недоучки, исключенные из университетов и бывшие семинаристы. Безграмотностью большевистского руководства на местах, были обусловлены послереволюционные экономические трудности страны, отбросившие её на 30-50 лет назад.

---